Анастасия Кузнецова-Руф
В «сокровищнице» Казанского Кремля немало интересных проектов, а путь к новому лежит через выставку одного из самых прославленных мастеров республики Татарстан Хариса Якупова. Он известен не только своим творчеством, именно Якупов аккумулировал строительство выставочного здания на территории Казанского Кремля, которое ныне занимает галерея «Хазинэ». Арт-площадка входит в структуру Государственного музея изобразительных искусств Республики Татарстан, пожалуй, главного музея казанского художественного музея, где, помимо прочего, хранится лучшая в России коллекция работ Николая Фешина, мастера с мировым именем и уроженца Казани. Выставка Фешина, кстати, сейчас идет в одном из залов «Хазинэ» и там тоже есть мистические и сказочные мотивы. Есть они у Якупова – отдельный зал посвящен его иллюстрациям к детским сказкам. То есть, прежде чем прочитать новую мифологию, зрители видят классику, как «Царевна-Лебедь», «Руслан и Людмила» или татарская и башкирская народная сказка «Камыр-батыр». А проект «Всякие сказки» посвящен еще одному классику – художнику Леониду Кузнецову, деду Анастасии Кузнецовой-Руф, на книжных иллюстрациях детских сказок которого выросло несколько поколений.
Юрий Уляшев на фоне своих работ
В новом прочтении сказочной темы легко узнать первоисточники, но каждый переосмыслен в контексте нового времени. Легендарная группа «Синие носы» перевоплощаются в трех богатырей, только – в отличие от васнецовского сюжета –художники одеты в супрематические цвета авангарда. На фоне русского поля они строят Змея Горыныча из фанерных квадратов и линий, тем самым соединяя одну классику с другой и помещая ее ироничный постмодернистский контекст. Владимир Дубосарский обращается к дорогому ему сюжету нижегородской резьбы: мифические лица изображены с фотографической точностью и чем-то напоминают смайлики, которыми сегодня мы ежедневно обмениваемся в сообщениях. Книга с оригинальными рисунками десятилетиями хранилась в его семье, художник часто листал ее в детстве и обращается к ней регулярно по сей день. Александр Виноградов, который почти 20 лет выступал дуэтом с Дубосарским, напротив, пишет просто, нативно, в духе наивного искусства. Он, например, обращается к сказке о Колобке, только вот не вырисовывает лицо ожившего кругляшка теста, оттого оно напоминает солнце, которое катится по лесной тропинке. Другая акварель рисует волшебный лес, в который мы заглядываем через «окошко» между ветвей. В этой недосказанности считывается аллюзия на сюрреалистический метод Рене Магритта: Виноградов тоже предлагает дофантазировать историю, тем самым делая зрителя соавтором своего произведения.
Иван Коршунов
Константин Звездочетов пишет Карлсона в роли шведа, летящего над Полтавой, скрещивая карикатурный жанр с мультипликационным. Екатерина Белявская представляет метафорические карты, где знакомые герои смотрятся совсем иначе: Кащей Бессмертный молод и брутален и играет с нами в шахматы, у Царевны Лягушки на спине на тату с сердцем, пронзенным стрелой, Марьюшка делает селфи с блюдечком, по которому катится наливное яблочко. Дарья Котлярова изображает то же яблочко на серебряном блюдце надкусанным, напоминая об известном мировом бренде, который изменил реальность конца ХХ-начала ХХI веков. Тимофей Смирнов пишет закрытые книги, где белым по черному можно прочесть названия новых преданий: «Сказка о нашем всем», «Сказка про настоящее искусство», «Сказка про нечто и ничто». Иван Коршунов в свойственной ему гиперреалистической манере изображает чан с кашей из топора или золотое яичко, а под сказочными образами, как бы вторым планом, можно найти предрассветные деревенские пейзажи. Они символизируют важный мотив, который есть почти в каждой сказке, – надежду на чудо.
Иван Коршунов «Каша из топора» (фрагмент работы)
Анастасия Кузнецова- Руф тоже обращается к теме чуда. На одном из ее полотен, созданных угольным карандашом, изображена морская гладь, на поверхности которой мертвые рыбы и бездыханная русалка. «Глушили рыбу – всплыла русалка. Такие действия могут вместе с природой убить и чудо, которое в ней есть, как и в сказках», – объясняет художница и организатор проекта. На другой ее картине в цветочном горшке на листьях изображена Дюймовочка, но девочка не обращает внимания на природу, а смотрит в телефон. Иной раз нужно пересытиться виртуальным миром, чтобы обратить внимание на живой, настоящий.
Казанский художник Альберт Закиров пишет Златовласку (по-татарски – Алтынчач), оставляя от ее образа только копну волос и силуэт, вместо тела перед нами – фиолетовая пустота. Закиров – из числа новых участников проекта, задуманного Анастасией Кузнецовой-Руф во время пандемии и ставшей своего рода «сказкотерапией» для ее семьи. В числе новых авторов, присоединившихся к проекту, который с 2023 года путешествует по России (успел побывать в Новосибирске, Красноярске, Самаре, Нижнем Новгороде и Петербурге) еще два московских автора. Это Никита Макаров, который создает сказочную керамику в духе фарфора и эмали ХIХ и ХХ столетий с виртуозной детализацией, и Юрий Уляшев, который соединяет авангардную геометрию, психологию и мультипликацию.
Тимофей Смирнов, триптих «Сказки- раскраски» (из серии «Книга учёта жизни»)
Он, кстати, приехал на открытие. Специально для этого проекта написал две новые работы – про домовенка Кузю и Репку. Кузя предстает 10-летним мальчиком, который учится справляться с маленькими задачами и сложностями. Они изображены на полотне в виде небольших супрематических деталей. Над ними нависают гигантские авангардные фигуры – взрослая жизнь и большие задачи. Но Уляшев уверен, что Кузя и тут справится. Он из тех художников, которые верят в чудо, что можно сотворить своими руками. Вторая его работа – переработанная сказка про Репку. Сам овощ, который тянули всей семьей, и дедка, бабка, и внучка, и Жучка, вписан большую космическую композицию в духе Малевича и Кандинского. Мышку еще надо поискать. Порой, решающую роль играет малость, нечто, на первый взгляд кажущееся слабым и незначительным, но в итоге без него не обойтись. Та же идея, впрочем, и в «Репке», только в картине Уляшева она рассказывается с помощью авангардного культурного кода, а само полотно превращается в квест: среди больших фигур маленькая главная героиня почти не заметна. Так и тут «сказкотерапия» требует зрительского соучастия и включения в осмысление новой мифологии, родом из детства.
Экспозиция выставки «Всякие сказки» в залах галереи Хазинэ.
